В ПЛАМЕНИ И СЛАВЕ
         Непокоренные

Последняя цитадель

        Утром 22 июня 1941 года гитлеровская Германия вероломно, без объявления войны, напала на Советский Союз.
        В 12 часов дня было передано обращение Советского правительства н Коммунистической партии к советскому народу.
        Около пятисот трудящихся завода в первые же дни войны были призваны в Красную Армию. Немало ушло на фронт добровольно. Сотни коммунистов, комсомольцев и беспартийных приходили в партком, райком партии, в военкомат, просили, требовали немедленно направить их на фронт. Но многим было отказано. Огненный рубеж у мартена и прокатного стана, заявляли им, - это тот же передний край фронта.
        На смену ушедшим на фронт мужьям, отцам, старшим братьям пришли женщины, подростки - вчерашние школьники. Завод не испытывал нехватки рабочей силы. Новички, быстро освоившись с незнакомой работой, дружно включались в ее стремительный ритм.
        Либкнехтовцы не только работали с полной отдачей сил, но и энергично готовились к боевым действиям, к тому, чтобы с оружием в руках встать на защиту родного города. Уже на третий день войны на заводе был создан многочисленный отряд народного ополчения. После напряженного трудового дня ополченцы старательно изучали оружие, тактику ведения огневого и приемы рукопашного боя. Возглав­ляемый заместителем секретаря парткома Б.Э.Кондратьевым истребительный батальон находился в постоянной боевой готовности.
        Быстро и организованно перестроив всю работу на военный лад, завод с каждым днем увеличивал выпуск разнообразной продукции для фронта. С первого же дня войны коллектив баллонного цеха начал выпуск корпусов фугасных авиабомб и успешно выполнял другие многочисленные военные заказы. Полностью перешел на производство снарядных гильз различных калибров коллектив новомеханического цеха.
        В ночь с 9 на 10 июля Днепропетровск первый раз подвергся налету фашистской авиации. Вражеские бомбежки становились всё чаще и ожесточеннее. Не избежал их и завод. Беспрерывные налеты вражеской авиации, жестокие бомбежки не сломили боевого духа и стойкости трудящихся завода. Несмотря ни на что, цехи работали бесперебойно, часто под грохот бомб и свист осколков.
        Тем временем с запада всё громче доносился гром артиллерийской канонады. Несмотря на героическое сопротивление 6-й армии, действующей на этом участке фронта, гитлеровские полчища с армадами танков, орудий и самолетов рвались к Днепропетровску. И когда над правым берегом его нависла непосредственная угроза захвата, горком и обком партии приняли решение: перебазировать с правобережья всё то, что могло служить обороне города, на завод имени К.Либкнехта. В колесопрокатном цехе заканчивалось строительство бронепоезда, начатого на заводе имени Ленина. И вскоре, ощетинившись стволами орудий и пулеметов, бронепоезд вышел из заводских ворот и устремился навстречу врагу.
        Котельносварочный цех превратился в ремонтную базу танков. Все рабочие и инженерно-технические работники цеха перешли в непосредственное подчинение военинженера соединения и политкомиссара, которым стал парторг цеха И.А.Шведченко. Было введено казарменное положение. Все дневали и ночевали в цехе.
        Прямо с поля боя в котельно-сварочный цех доставлялись поврежденные танки. Днем и ночью, не зная устали, рабочие цеха вместе с танкистами «лечили» израненные машины: заваривали пробоины, накладывали новые швы на броню. Самоотверженным трудом здесь особенно отличились бригады А.Калинникова, И.Хмеленко, сварщики А.Биленко, Ф.Безлюдный, И.Зябров. И вот отремонтированный танк снова прямо с завода шел в бой, который гремел уже на ближних подступах к границам города.
        Враг стоял на пороге родного города. В первой декаде августа началась эвакуация правобережья. Один за другим мимо завода шли на восток эшелоны с оборудованием и рабочими заводов имени Петровского, имени Ленина и других предприятий правого берега. А в Амур-Нижнеднепровске всё оставалось попрежнему. Ни на минуту не прекращалась, не ослабевала работа на заводе имени К. Либкнехта. Наоборот, делалось всё, чтобы увеличить выпуск продукции.
        16 августа во второй половине дня в заводоуправление были срочно созваны хозяйственные, партийные, профсоюзные и комсомольские руководители всех цехов и отделов. Заместитель народного комиссара тяжелой промышленности С.И.Резников сообщил, что есть решение правительства об эвакуации завода. Тут же был разработан и ее план. Предстояло в очень сжатые сроки вывезти тысячи металлургов предприятия с семьями, демонтировать и отправить в тыл свыше 15 тысяч тонн наиболее ценного оборудования.
        Уже к ночи, выдав последние плавки, остановились мартеновские печи, прекратили работу колесный, трубные и другие цехи. Через день ушел на восток первый эшелон с трудящимися и оборудованием новомеханического цеха. Демонтаж оборудования велся в исключительно высоком темпе. Всё, что нельзя было вывезти, уничтожалось. Невероятно тяжело было разрушать то, что создавалось годами напряженного труда. Но еще тяжелее было оставлять всё это ненавистному врагу.
        Эвакуация шла под бомбежками, а потом и под артиллерийским обстрелом. Но ничто не могло задержать работу. Днем и ночью машинисты заводских паровозов вывозили на станцию Нижнеднепровск-Узел эшелоны с людьми и оборудованием. Оттуда они следовали дальше на восток.
        25 августа во второй половине дня возле кузнечного Участка стоял под парами, готовясь отправиться в далекий путь, последний, шестой по счету эшелон. В это время гитлеровцы уже переправились через Днепр в Ломовке. Бои шли рядом, в районе завода имени Коминтерна. Одновременно фашистская артиллерия с нагорной части парка имени Шевченко вела интенсивный обстрел обороняющегося левобе­режья. Десятки снарядов беспрерывно рвались на территории завода.
        Враг всё ближе и ближе. Вот уже ружейно-пулеметная стрельба отчетливо слышится в районе Кирилловки. Пора отправлять эшелон. Нельзя дальше медлить ни минуты. Но тут случилось непредвиденное: исчез машинист паровоза. Тогда на паровоз поднялся диспетчер железнодорожного цеха Николай Фомич Зелененко и смело из-под самого носа врага вывел эшелон с завода. При въезде на станцию Нижнеднепровск-Узел разорвавшийся впереди снаряд повредил стрелку. Н.Ф.Зелененко вместе с рабочими из эшелона быстро ликвидировал повреждение. Проследовав без остановки Нижнеднепровск-Узел, эшелон двинулся на Новомосковск.

Непокоренные

        Ожесточенная битва за левобережную часть города - Нижнеднепровск - продолжалась до конца сентября 1941 г.
        Крадучись, как волки, фашисты входили на территорию завода. Но что это? До слуха гитлеровских вояк донеслись какие-то глухие удары по железу. Они шли из старотрубного цеха. Немцы бросились туда и увидели несколько рабочих, добивающих кувалдами двигатель главного привода стана «Бридэ».
        Увлеклись товарищи и не успели уйти вовремя. И все же в самый последний момент некоторым удалось в темноте незаметно выскользнуть из кольца врагов и скрыться. Троих немцы схватили и, подталкивая автоматами, повели по главной заводской аллее. Там, где сейчас стоит скульптура Олега Кошевого, им встретился офицер. Солдаты доложили ему о своих пленниках.
        В тусклом свете луны офицер с минуту разглядывал стоявших перед ним людей, затем на ломаном русском языке спросил: «кто такие, что делали?» И каково же было его удивление, когда высокий слегка сутуловатый пожилой человек на чистейшем берлинском диалекте с явной насмешкой ответил:
        — Готовили завод к встрече с вами.
        Это был старейший рабочий завода, немец по национальности, Август Циммерман, пришедший в коллектив либкнехтовцев после окончания гражданской войны.
        Офицер вплотную шагнул к рабочему, пристально разглядывая его морщинистое лицо с седыми усами. Словно не заметив насмешливого тона, снова спросил:
        - Ты наш? Немец?
        - Да, я немец, но не ваш, - с вызовом бросил Август Циммерман и в голосе его во всю силу зазвучали стальные нотки. - Я принадлежу к другому племени немцев, к племени Карла Лнбкнехта, имя которого носит этот завод. И мне стыдно, что у немецкого народа появилась такая банда отщепенцев, как вы. Вы с вашим Гитлером - банда yбийц и грабителей...
        - Молчать! - в бешенстве заорал офицер и, выхватив у рядом стоящего солдата автомат, разрядил его в А.Циммермана. Были расстреляны на месте и двое остальных рабочих.
        Так первые же минуты своего вступления на завод фашистские захватчики отметили кровавым злодеянием.
        Вслед за серо-зеленой саранчой передовых частей в Ннжнеднепровск нахлынули фашистские оккупационные власти. На заводе появились представители различных немецких фирм. Завод был объявлен «собственностью великого рейха». Гиперовцы решили создать здесь крупное предприятие по ремонту военной техники, главным образом, танков, самоходных орудий, бронетранспортеров и автомашин. Вскоре прибыло подразделение из тыловых строительно-восстановительных частей, которое должно было обеспечить пуск, работу и охрану завода.
        На улицах и поселках Нижнеднепровска появились листки с приказом гебитскомиссара, обязывающим под угрозой смертной казни всех заводчан явиться на работу. Таких оказались единицы. Основная масса рабочих под всякими предлогами не шла на завод. Полицейские ходили по домам и силен приводили их.
        Но как ни старались фашистские руководители завода и их холуи, им никак не удавалось наладить на предприятии работу. Всюду они натыкались на скрытое, но упорное сопротивление заводчан. Возникли группы из надежных рабочих, которые скрытно, со всеми мерами предосторожности, уничто­жали, портили и прятали всё то, что мог использовать враг, разбивали электромоторы, закапывали цветные металлы, инструменты.
        Захватчики прилагали все усилия к тому, чтобы поста вить себе на службу завод, организовать ремонт военной техники. И им уже казалось, что цель близка. Согнанные на завод рабочие весь день от первой до последней минуты, как того и требовал строгий «немецкий порядок», находились на своих местах и не сидели вроде сложа руки. Но не знали и не гадали немцы, что в это самое время основная масса рабочих думает не о том, чтобы выполнять задания, а о том, чтобы сорвать их. Собирает, например, бригада рабочих какой-то станок. Будто и стараются все, работа двигается. Вот и станок готов. А через день-другой вдруг обнаруживается, что бесследно исчезли его важнейшие части. Получался какой-то заколдованный круг; люди работали, а результатов по существу — никаких. Немецкий пер­сонал завода, охрана злобствовали вовсю. А шеф завода ярый нацист Кеплинг буквально осатанел. С дубинкой или плеткой не расставался. По всему Нижнеднепровску ходила страшная молва о его жестокости и зверствах, в которых он не знал предела.
        Однако никакие зверства, никакие угрозы гитлеровцев не сломили упорного сопротивления заводчан фашистскому «новому порядку». Диверсии самого различного характера следовали на заводе одна за другой. Многие действовали в одиночку, на свой страх и риск. По ночам над заводскими корпусами часто полыхали пожары. Так, в помещении нынешнего клуба для немецкого персонала и охраны завода была оборудована столовая. Захватчики готовились торжественно отпраздновать в ней рождество 1942 года. Но ночью в канун нового года столовая загорелась. Потушить ее не удалось. Дотла сгорел и находившийся здесь немецкий продовольственный склад. После этого произошло еще пять или шесть пожаров. В частности, сгорел склад, где хранилось значительное количество завезенного из Германии электрокабеля, другие ценные материалы. Полностью было уничтожено пожаром здание заводоуправления, в котором немцы оборудовали для себя служебные кабинеты и жилые комнаты.
        Характерно, что все пожары происходили с определенной закономерностью: горели главным образом те объекты, которые были восстановлены и подготовлены к работе. Гитлеровцы, конечно же, понимали, что эти пожары - не стихийное бедствие. После каждого пожара на заводе производились массовые аресты. Не помогло.
        Нет, не чувствовали гитлеровцы себя на заводе победителями.
        Еще до оккупации Днепропетровска обком и горком партии проделали большую работу по организации подпольных групп и партизанских отрядов для боевых действий в тылу врага. Был создан подпольный обком партии во главе с Н.И.Сташковым. В подпольные группы и партизанские отряды подбирались надежные, стойкие и мужественные люди. Помощником командира объединенного партизанского отряда, созданного в Новомосковском лесу, стал ветеран завода коммунист Фома Поликарпович Веевник, имевший большой опыт подпольной и партизанской борьбы в годы гражданской войны.
        Немеркнущей страницей вошла в славную историю борьбы днепропетровцев против немецко-фашистских захватчиков героическая деятельность Амур-Нижнеднепровской комсомольско-молодежной организации. Организатором и руководителем ее был рабочий метизного завода комсорг новомеханического цеха молодой коммунист Иван Иванович Иванов.
        С первых же дней войны Ваня Иванов ушел на фронт. Был командиром танка, участвовал во многих сражениях. В конце сентября недалеко от Днепропетровска был ранен в бою и попал в плен. Когда группу пленных гнали через Нижнеднепровск, двое юных патриотов старшеклассники Павел Соколов и Галя Андрусенко, ставшие затем актив­ными участниками комсомольского подполья, помогли ему бежать. Так Ваня Иванов оказался у себя дома, на Воронцовке. Ждал, когда подживет рана, чтобы идти на восток, через фронт. Вскоре, однако, он встретился с хорошо знакомыми ему старым большевиком, партизаном гражданской войны Морозом (дядей Ваней), оставленным для работы в партийном подполье. И пришлось танкисту изменить свое решение идти через фронт, он включился в трудную борьбу во вражеском тылу, начал восстанавливать связи с товарищами.
        Подпольный горком партии поставил задачу: создать в Амур-Нижнеднепровске подпольную комсомольско-молодежную группу. Решено было также, чтобы основной костяк этой группы находился на вагоноремонтном заводе. Дело в том, что гитлеровцам удалось частично восстановить этот завод и наладить ремонт железнодорожного подвижного состава и некоторой военной техники. Значит, тут можно наносить наиболее чувствительный вред врагу. Кроме того, с этого завода, как с предприятия, имеющего военное значение, молодежь не бралась на работу в Германию.
        Как настоящий коммунист Ваня Иванов всем сердцем воспринял боевое задание партии и энергично взялся за его выполнение. Устроившись на вагоноремонтный завод, стал внимательно изучать молодых рабочих. Несмотря на то, что было ему тогда 22 года, умел хорошо разбираться в людях, находить верных и надежных товарищей.
        Прошло сравнительно немного времени и вот уже в доме Иванова по улице Побежимова, 3, что на Воронцовке, первые подпольщики принимали клятву, составленную Ивановым.
        Подпольная группа росла и крепла с каждым днем. В ее состав наряду с совсем юными вчерашними школьниками входили и уже бывалые бойцы Сергей Дуктов, Максим Меркулов, Александр Корниенко и отчаянный до бесшабашности моряк Михаил Клюквин. Как и Ваня Иванов, они мужественно сражались с фашистами на фронте, попали в плен, бежали оттуда.
        Помощником Иванова, комиссаром группы был коммунист Александр Корниенко, работавший до войны секретарем Днепропетровского горкома комсомола.
        Немало успешных операций провели против врага комсомольцы-подпольщики, возглавляемые И.Ивановым. В конце января 1942 года диверсионная группа - Павлик Соколов, Ваня Гавриленко и Володя Сухотеплый - между станциями Игрень и Илларионово пустили под откос фашистский эшелон с боевой техникой и танками. В канун 25-й годовщины Великого Октября молодые подпольщики подожгли на станции Нижнеднепровск-Узел несколько цистерн с горючим, от которых загорелись и начали рваться стоявшие рядом вагоны с боеприпасами. На вагоноремонтном заводе они сожгли бензосклад и пилораму. Кроме того, печатали на стеклографе и распространяли листовки со сводками Совинформбюро, выпустили несколько воззваний к немецким солдатам.
        Всё активней становилась боевая деятельность подпольной комсомольской организации, всё сильнее становились ее удары по врагу. Но пробравшийся в ее ряды подлый предатель узнал и сообщил гестапо имена большинства членов подпольной группы и их адреса. В ночь с 18 на 19 декабря начались аресты. Командир группы Ваня Иванов оказал гестаповцам отчаянное сопротивление, но был ранен и схвачен. Долго не давался в руки фашистам, яростно отбиваясь от них, комиссар А.Корниенко. Гитлеровцы схватили свыше 30 членов группы и столько же их родственников, которых взяли в качестве заложников.
        Более двух месяцев в кровавых застенках гестапо гитлеровские палачи зверски пытали подпольщиков. Но юные бойцы держались мужественно, стойко. Никто никого не предал. Ночью 24 февраля 1943 года 22 юных патриота во главе со своим командиром Ваней Ивановым и комиссаром Сашей Корниенко были расстреляны фашистами.
        Остальных арестованных за отсутствием улик гитлеровцы отправили в концентрационные лагеря смерти. В числе их находилась и молодая работница завода имени К.Либкнехта комсомолка Мария Кудлай. В подпольной группе она была связной Вани Иванова, распространяла листовки, участвовала в организации побегов военнопленных с завода имени Артема. В настоящее время Мария Иосифовна Кудлай-Жиглинская работает на родном заводе контролером в копровом цехе. За активное участие в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в рядах Амур-Ннжнеднепровской комсомольско-молодежной подпольной группы Мария Иосифовна награждена медалью «За боевые заслуги».
        На временно оккупированной гитлеровцами Днепропетровщине был создан и успешно действовал партизанский отряд, которым руководил известный герой гражданской войны Никита Мефодиевич Никитин-Макаров. В различных пунктах области отряд имел свои разведывательные и ди­версионные группы. Одна из таких групп действовала в Нижнеднепровске. В ее состав входил и ветеран завода имени К.Либкнехта активный участник революции и гражданской войны Николай Сергеевич Кузнецов. Группа, в которую он вошел, состояла в основном из его боевых соратников по гражданской войне, людей уже пожилых, имевших богатый жизненный опыт. Это В.Савельев-Сучков, С.Каленник, В.Каленник, М.Завизион, Г.Чуприна, Ф.Тимченко и другие.
        Группа совершила ряд диверсий. На аэродроме возле села Подгороднего она подожгла цистерну с бензином. Сгорело несколько боевых самолетов врага. На заводе подпольщики-ветераны уничтожили здание нынешнего техотдела, где немцы собрали оставшиеся на заводе архивные документы и готовились их изучать. Архив сгорел дотла. Во всех этих и многих других диверсионных операциях Н.С.Кузнецов принимал самое деятельное участие. Действовал он всегда находчиво, смело. За мужество и героизм, проявленные в подпольной борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Советское правительство наградило Н.С.Кузнецова медалью «За отвагу».
        Так в лихую годину фашистской оккупации либкнехтовцы не покорились врагу и, как могли, всеми силами боролись с гитлеровцами, стараясь тем самым приблизить час освобождения и полной победы над врагом.

На рабочих бастионах Востока

        Все эвакуированные с завода эшелоны благополучно прибыли на места своего назначения, и либкнехтовцы дружно включились в напряженную работу на рабочих бастионах Урала и Сибири.
        На Первоуральском Новотрубном заводе предстояло общими усилиями с уральцами в кратчайший срок построить баллонный цех, в продукции которого так остро нуждался фронт. Строительство его началось накануне войны. Были возведены стены здания и то не полностью. В этой недостроенной «коробке» без крыши надо было срочно установить и пустить в ход привезенное оборудование.
        Сооружение здания цеха и монтаж оборудования велись одновременно. Сотни рабочих действующих цехов, отработав двенадцатичасовую смену у агрегатов, шли на стройку и еще четыре-пять часов трудились на строительстве цеха. А монтаж оборудования, требующий знающих, квалифицированных людей, вели главным образом днепропетровские баллонщики. Опытные инженеры-либкнехтовцы Г.Богданов и А.Шведченко, мастер Ф.Тутов были в числе тех, кто возглавлял монтажные работы. Монтажники находились на казарменном положении. Они работали по 15-17 часов в сутки, в цехе питались и спали.
        Самоотверженный героический труд первоуральцев и днепропетровцев увенчался блестящей победой. Уже 15 сентября 1941 года в новом цехе вступили в строй стотонные прессы и другие агрегаты технологического потока.
        Правофланговым по праву являлся днепропетровский кузнец А.Синегин. По три-четыре нормы выполнял он за смену. А.Синегин стал инициатором широко развернувшегося на заводе движения - работать за троих. Он не только сам трудился с полной отдачей сил, но и старательно учил других. Вместо уходящих на фронт рабочих на завод приходили подростки, домохозяйки. И часто можно было видеть, как А.Синегин ковал заготовки и одновременно объяснял окружающим его пятнадцати-шестнадцатилетппм ребятам, как надо выполнять ту или иную операцию. В числе первых в стране в баллонном цехе появились и начали успешно работать фронтовые бригады. Одну из них возглавил А.Синегин. Слава о трудовых свершениях фронтовой бригады кузнецов-синегинцев шла по всему Уралу.
        Часть либкнехтовцев в годы войны работала на Выксунском металлургическом заводе. Немало днепропетровцев было выдвинуто на руководящие посты. Так, начальником мартеновского цеха назначили Ф.Балакина. Позже, когда его избрали секретарем заводского партийного комитета, мартеновский цех возглавил Е.Бембинек. Начальниками смен в этом же цехе работали Б.Лайко и Л.Емец, ушедший затем добровольно на фронт, мастерами - В.Клевакин и И.Дорохов. Цехом огнеупоров руководил М.Ткаченко.
        В напряженной борьбе за увеличение выпуска и освоение новых видов продукции для фронта либкнехтовцы проявляли творческое дерзание, выступали инициаторами многих важных начинаний и новшеств в работе. Так, большой вклад внесли они в увеличение производства броневой стали. Необходимого сырья - главным образом металлолома — для ее выплавки на заводе не хватало. И тогда Ф.Балакин, Б.Лайко, Л.Емец, И.Дорохов предложили варить броню, используя кокс и металлическую стружку в качестве основной шихты. Такое предложение даже опытным, видавшим виды сталеплавильщикам показалось нереальным. Некоторые прямо говорили:
        — Пустая затея. Из такой шихты брони не сделаешь.
        Однако Ф.Балакин, являвшийся главным застрельщиком этого новшества, и его товарищи добились своего: получили разрешение на проведение опытной плавки. Тщательно рассчитали и составили новую шихтовку, разработали соответствующую технологию. Добрая половина мартеновцев завода пришла посмотреть на необычную плавку. И вот плавка выпущена. Анализ показал, что она в основном отвечает предъявленным требованиям. А как-то покажет себя в деле?
        Прокатанный из плавки броневой лист повезли на существующий при заводе полигон. Армейские представители, как и следовало ожидать, с особым усердием испытывали новую броню. Орудия нескольких калибров прямой наводкой и под различными углами «обрабатывали» броневые плиты. Но крепким оказался металл.
        «В танке из такой брони можно смело идти в бой», - заявили военпреды.
        С величайшей самоотверженностью работали мартеновцы-либкнехтовцы на Челябинском трубопрокатном заводе, построенном во время войны. Здесь с самого начала остро ощущалась нехватка квалифицированных кадров. И либкнехтовцы - начальник смены инженер А.Фрумкин, машинист завалочной машины В.Синицкий и другие в ходе работы кропотливо учили люден и за короткое время сумели подготовить большой отряд сталеплавильщиков различных специальностей. Стремясь дать больше стали для танков, мартеновцы Челябинского завода по инициативе либкнехтовцев в своей работе смело шли на технический риск. На 75-тонных печах обычно давались плавки по 100 и более тонн.
        Добрая слава шла по трудовому Уралу о бригаде челябинских мартеновцев, которую возглавлял мастер И.Руднев, бывший передовой сталевар завода имени К.Либкнехта. Его коллектив в числе первых завоевал почетное право именоваться фронтовой бригадой.
        Огромным уважением пользовался на Челябинском заводе и ветеран коллектива либкнехтовцев Александр Федорович Беленко. В войну вместе с другими заводчанами он эвакуировался в Каменск-Уральск. Здесь работал на строительстве новых цехов.
        Вскоре его вызвали на строительство Челябинского завода. Надо было вести сварку гидравлического трубопровода под давлением сто атмосфер. Дело сложное, опасное. Не всякий справится. Тогда-то главный инженер «Главтрубостали», бывший главный инженер завода т.Колповский и вспомнил о Беленко. Сварку трубопровода Александр Федорович вел под открытым небом в сорокаградусные морозы и бураны. С заданием своим справился с честью. И это во многом способствовало тому, что цех но производству боевой техники был пущен в эксплуатацию раньше срока. Такими поистине героическими свершениями были до краев заполнены трудовые будни А.Ф.Беленко на Урале.
        Подавляющее большинство эвакуированных либкнехтовцев в годы войны работало на Синарском трубном заводе в городе Каменск-Уральске. Собственно, правильнее будет сказать, что тогда это был не завод, а старый труболитейный цех, где отливались примитивным способом водопроводные трубы. И надо было в самые сжатые сроки построить здесь новые цехи и обеспечить выпуск военной продукции. По существу предстояло создать новый крупный завод.
        Здесь, в Каменск-Уральске, либкнехтовцы встретились с земляками - трубниками Днепропетровского завода имени Ленина и Никопольского Южнотрубного. Вместе с ними и уральцами единой дружной семьей энергично взялись за дело. Работы велись круглые сутки, не прерываясь ни на минуту. Казалось проста невероятным, что в труднейших условиях люди могли такое свершить. За день делали столько, что в мирное, довоенное время потребовались бы недели, а то и месяцы. В считанные дни был полностью демонтирован старый труболитейный цех. В его здании быстро устаивались новые бетонные фундаменты и на них устанавливались станки, привезенные с новомеханического цеха завода. Рядом прямо под открытым небом в тридцати-сорокаградусные морозы и бураны так же бетонировались площадки и устанавливалось эвакуированное оборудование. Вркруг них сооружались каркасы будущих цехов.
        Либкнехтовцы выступили инициаторами развернувшегося и на заводе мощного патриотического движения за то, чтобы к празднику 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции начать производство снарядов. И как подобает инициаторам, в соревновании они были впереди. Утром 6 ноября 1941 года либкнехтовцы на своих станках выпустили корпуса первых снарядов, что было значительно раньше установленного правительственного срока. С нескрываемым величайшим волнением, как самую дорогую вещь, рабочие передавали друг другу и любовно гладили отливающие синевой снаряды и бронебойные «болванки». И уже чьи-то руки выводили на них краской и мелом слова:
        «Смерть фашистским оккупантам!», «Кровь за кровь, смерть за смерть!», «За родной Днепропетровский завод имени К.Либкнехта!» На многих снарядах появились своеобразные письма рабочих на фронт: «Товарищи артиллеристы! Пусть эти снаряды станут стальной смертельной вьюгой для фашистов. А мы дадим снарядов столько, сколько надо для победы».
        Новый завод рос не по дням, а по часам. 24 декабря коллектив отметил еще одну победу - на оборудовании, привезенном из Днепропетровска, выдал первую продукцию цех тонкостенных труб. Такой мощный и сложный цех был построен буквально в фантастический срок - за три с половиной месяца. Исключительную деловитость и много творческой инициативы проявил при сооружении этого цеха главный инженер ОКСа С.И.Белокуров. Он внес ряд весьма важных технических новшеств и усовершенствований, осуществление которых в значительной мере способствовало успеху дела. Изо дня в день коллектив цеха увеличивал производство высокопрочных тонкостенных труб, которые становились кровеносными артериями боевых машин.
        Спустя десять месяцев был построен и начал работать цех цельнокатаных труб. Затем, так же в очень сжатые сроки, вступили в строй еще несколько цехов, продукция которых имела прежде всего оборонное значение.
        В труде, в разнообразных других делах либкнехтовцы проявляли себя подлинными патриотами. Когда, например, коллектив завода «Серп и Молот» бросил клич о строительстве танковой колонны «Советский металлург» эту патриотическую инициативу на Синарском заводе первыми подхватили И.Пашенко, С.Соятов, И.Шведченко, А.Карпов, Г.Чернорот и многие другие либкнехтовцы, отдавшие на строительство танковой колонны значительную часть своего заработка.
        В первые же дни войны решил добровольно идти на фронт вместе с другими заводчанами и мастер новомехани­ческого цеха коммунист Николай Владимирович Василенко. Но в военкомате ему категорически отказали: нужен на заводе. Когда началась эвакуация, получил приказ эвакуироваться с семьей на Кузнецкий металлургический комбинат. В сибирских краях долго привыкать и обживаться не приш­лось. С ходу включился в работу, фронт требовал боеприпасов. И Николай Владимирович, которого назначили мастером, а затем начальником смены, сутками не уходил из цеха. С каждым днем росло стахановское движение и движение фронтовых бригад. «Сегодня тысяча, завтра - две тысячи гильз для снарядов!» - под таким лозунгом работал коллектив цеха. И в этом могучем трудовом наступлении впереди неизменно шел Николай Владимирович Василенко. Если где случалась заминка, он был всегда тут как тут - наладит станок, подбодрит добрым словом. А выбился из сил токарь-подросток - сам становился на его место и давал гильзы.
        В конце ноября 1942 года газета «Известия» на первой странице рассказала о героях Сталинградской битвы. А рядом был напечатан портрет Василенко и Указ о награждении его орденом Трудового Красного Знамени. Все это как бы подчеркивало, что герои боев и герои трудового тыла в едином строю битвы с фашизмом. Как говорится, из одного металла льют медаль - за бой, медаль - за труд.
        За тысячи километров от родных мест на рабочих бастио­нах Урала и Сибири либкнехтовцы самоотверженно ковал» победу над врагом, приумножая замечательные традиции и славу своего предприятия.

В огне сражений

        В первые же дни войны свыше 500 либкнехтовцев ушли на фронт. Немало заводчан находилось в это время на действительной службе или на военной переподготовке и уже в первый день войны лицом к лицу в жестоком бою встретились с вероломным врагом. В их числе был и молодой техник Виктор Мильченко - сын потомственного заводского рабочего Александра Ильича Мильченко.
        Перед самой войной Виктор Мильченко проходил военную переподготовку в молдавском городке Бельцы, что на румынской границе. И когда 21 июня 1941 года на границе загрохотали разрывы вражеских снарядов и бомб, молодой офицер сразу же смело повел свой взвод саперов в бой. Стойко и мужественно держались на этом южном участке фронта наши воины.
        Потом были трудные дороги отступлений по родной Украине, жестокие бои у Каховки, где В.Мильченко был дважды ранен.
        Почти три месяца находился в госпиталях. Снова фронт. Сражался под Москвой. Командовал саперной ротой, затем стал заместителем командира батальона. Освобождал Смоленщину, Белоруссию, Прибалтику, штурмовал цитадель прусского милитаризма Кенигсберг, превращенный гитлеровцами в мощную, казалось, неприступную крепость.
        Великую Отечественную войну командир отдельного саперного батальона майор В.Мильченко окончил в Чехословакии. Орденами Красного Знамени, Отечественной войны, Красной Звезды, медалью «За отвагу» были отмечены партией и правительством ратные подвиги В.Мильченко в годы войны.
        После нелегкой армейской службы Виктор Александрович вновь возвратился на родной завод, где в 1935 году начинал свой трудовой путь. Ныне он работает инженером в отделе главного механика. Скромный, трудолюбивый, пользуется у заводчан большим уважением. С 1965 года является бессменным председателем заводского совета ветеранов войны и проводит в коллективе завода, особенно среди молодежи, большую военно-патриотическую воспитательную работу.
        В первые же часы войны вступил в бой с фашистскими захватчиками и кадровый рабочий завода Евгений Дмитриевич Браткевич. Командуя противотанковой батареей, участвовал в обороне Москвы. О героических делах батареи
        Браткевича тогда не раз писали в армейских и фронтовых газетах. За личное мужество и героизм, за умелое командование батареей в боях за Москву Евгений Дмитриевич был награжден орденом Красного Знамени. Закончил он боевой путь в Румынии.
        Прямо из госпиталя Евгений Дмитриевич возвратился на родной возрождающийся из пепла н руин завод. Работал на восстановлении. Затем руководил сменой в копровом цехе, был мастером ОТК в трубном цехе №1. И на трудо­вом фронте боевой офицер, как и в сражениях, всегда шел впереди. К боевым наградам прибавились орден Трудового Красного Знамени, медали «За трудовую доблесть» и «3а трудовое отличие».
        В первый же день войны вместе со многими либкнехтовцами-добровольцами ушел в действующую армию и ветеран завода Михаил Петрович Волков. Свой боевой путь комму­нист Волков начал на одном из полевых аэродромов Юго-Западного фронта в батальоне обслуживания. Затем стал автоматчиком стрелкового подразделения. Защищал Кавказ. В 1943 году его избирают парторгом роты. Воспитанник заводской партийной организации с честью оправдал высокое доверие фронтовиков. Личным примером и горячим партийным словом воодушевлял он бойцов на боевые подвиги. Сержант Волков форсировал Керченский пролив, штурмовал Сапун-гору и освобождал Севастополь, сражался на Сандомирском плацдарме.
        Этот плацдарм стал последним полем боя отважного воина. Десятки яростных контратак врага отбила его рота. Сильно поредели ее ряды. Но она выстояла. А когда пробил час нашего наступления, парторг под огнем первым перемах­нул через бруствер окопа и с призывом: «Вперед, за Родину!» - рванулся на врага. В это время из укрытий выползли и двинулись на роту свыше десятка фашистских танков. Перед грохочащей, изрыгающей огонь стальной лавиной кое-кто из бойцов роты на миг растерялся, начал пятиться назад. И в это время раздался голос парторга Михаила Волкова:
        — Коммунисты! Ни шагу назад!
        От бойца к бойцу по живой цепочке пошел этот призыв парторга. Укрываясь в воронках, за бугорками, в ложбин­ках, рота вступила в смертельный поединок с бронирован­ными машинами. В небольшой воронке Волков нашел противотанковое ружье. Прямо на него шел тяжелый танк. Михаил Петрович знал: в лоб его не возьмешь. Выскользнув из воронки, он пополз с ружьем в сторону, чтобы ударить. Тщательно прицелился в бензобак и выстрелил раз, второй. Увидел, как по броне побежала вниз огненно-голубая змейка, затем через каких-то три-пять секунд раздался оглушительный взрыв, и «тигр» запылал багряно-дымным ковром. В этом же бою Михаил Петрович противотанковой гранатой подбил еще один танк и расстрелял из автомата его экипаж.
        Потеряв более половины машин, гитлеровцы не выдержали и повернули оставшиеся танки назад. А рота с подошедшими подкреплением снова пошла на прорыв оборонительного рубежа фашистов. Впереди, как всегда, шел парторг. Но не дошел он на этот раз до вражеских окопов. Разорвавшаяся в двух-трех шагах мина сразила героя. Подпевали боевые друзья и вскоре бойцы передавали друг другу:
        - Волкова убили. Отомстим за парторга!
        Невероятно тяжелым был бой за прорыв четвертого оборонительного рубежа гитлеровцев. Целые сутки длился он. А когда, наконец, вражеская оборона окончательно была прорвана, на недавнее поле боя пришла похоронная команда. Выбыли большую братскую могилу, снесли к ней павших бойцов. С краю ее положили и тело М.Волкова. Уже в самый последний момент кто-то из солдат, еще раз внимательно осмотрев его, вдруг удивленно и радостно воскликнул:
        — Братцы! Никак жив сержант!
        Да, жив оказался Михаил Петрович. После длительного смежного лечения он снова возвратился на родной завод. И не знал, не ведал, что за тот, последний бой на Сандомирском плацдарме, он был награжден посмертно орденом Красного Знамени. Награда нашла живого героя через три года после окончания войны.
        Не жалея сил, восстанавливал Михаил Петрович родной завод. Затем свыше десяти лет работал старшим сварщиком в колесопрокатном цехе. И в труде, как и в бою, коммунист М.Волков был всегда впереди.
        В августе 1941 года на заводе было закончено строительство мощного бронепоезда, названного либкнехтовцами «За Родину». В его команду добровольно вступил тогда кадровый рабочий завода бензорезчнк котелыю-сварочного цеха Я.Синенко, возглавивший здесь ремонтную бригаду.
        В составе 66-го отдельного дивизиона бронепоезд защищал, а затем и освобождал Северный Кавказ, Украину, Польшу. После победы над фашистской Германией бронепоезд был направлен на Дальний Восток и принимал участие в разгроме японских самураев.
        За период с 24 сентября 1941 года по 18 августа 1945 года бронепоезд «За Родину» сбил четыре самолета, уничтожил 51 танк, более 100 орудий и минометов, 6600 вражеских солдат и офицеров.
        На своем боевом пути бронепоезд побывал во многих труднейших испытаниях. Не счесть, сколько раз враги били по нему в упор из орудий различного калибра, сколько раз его нещадно бомбили фашистские самолеты. Однако он оставался неуязвим. И не раз его экипаж в ожесточенных смертельных боях с врагом с благодарностью вспоминал рабочий коллектив либкнехтовцев, который так добротно сделал этот могучий железнодорожный дредноут.
        В рядах воинов-моряков Черноморского флота героиче­ски сражался с немецко-фашистскими захватчиками и воспитанник заводского коллектива фрезеровщик новомеханического цеха Николай Сидоренко. Отечественную войну Сидоренко начал командиром отделения минеров речного тральщика Дунайской военной флотилии. Родина высоко оценила мужество и героизм Н.Сидоренко, наградив его орденами Красного Знамени, Красной Звезды и многими медалями. После победы моряк возвратился на свой родной завод, в механический цех, где и поныне работает фрезеровщиком. И все эти годы имя его не сходит с заводской и цеховой Досок почета.
        На многих фронтах Великой Отечественной войны сражался с гитлеровцами отважный летчик Евгений Григорьевич Валенюк. Первоначальную жизненную закалку Е.Г.Валенюк прошел в дружном коллективе либкнехтовцев. В середине тридцатых годов по зову партии молодой коммунист Евгений Валенюк добровольно пошел в авиацию. Первое боевое крещение Евгений Григорьевич принял в пылающем небе над Гомелем. Затем он - командир эскадрильи штурмовиков ИЛ-2, в составе Волховского фронта защищает город Ленина. Здесь он неоднократно проявлял в боях мужество и отвагу и был награжден первым орденом Красного Знамени. Потом уже в должности командира полка громил гитлеровцев под Смоленском, на Украине, в Молдавии. Гвардейцы Валенюка сражались в Венгрии за Будапешт, в Австрии за Вену, и всюду на своих летающих танках, как называли немцы ИЛ-2, наводили страх и ужас в стане врага. Примером для гвардейцев был сам командир полка. За личное мужество и отвагу, за умелое командование полком Евгений Григорьевич был награжден многими орденами и медалями.
        Демобилизовавшись в 1946 году, Е.Г.Валенюк вновь пришел на родной завод. Боевой летчик и на трудовом фронте оказался на высоте. За активное участие в восстановлении колесопрокатного и трубопрокатного цехов он был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Затем около двух десятков лет Евгений Григорьевич работал в трубном цехе №1 нормировщиком вальцетокарной мастерской, неоднократно избирался секретарем партийного бюро цеха.
        Герой Советского Союза Петр Климентьевич Бутко пришел на завод после войны и на долгие годы связал с ним свою жизнь. Это он 1 мая 1945 года в столице фашистской Германии водрузил победное знамя над берлинской ратушей. Труден и длинен был боевой путь Героя к Берлину.
        ...В жестоких уличных боях полк выбил гитлеровцев из высотного здания, выходящего на площадь перед берлинской ратушей. С ходу пытались овладеть ею - не удалось. Потом захлебнулось еще несколько атак. Крепко засели за толстыми стенами ратуши эсэсовцы. Каждый метр обширной площади простреливался пулеметным и автоматным огнем, фаустпатронами. Младший лейтенант комсорг батальона Петр Бутко с группой разведчиков тщательно изучил систему обороны гитлеровцев, прикидывал, рассчитывал, как можно проникнуть в ратушу. Вечером его вдруг вызвал па КП командир штурмового батальона майор Шевченко.
        — То, что я тебе скажу, Петр, - начал свой разговор с разведчиком комбат, - это не приказание. Я с тобой как с комсоргом хочу посоветоваться. Помнишь, какой завтра день?
        — Так точно. Первое мая.
        — Так вот, - чуть помедлив, продолжал комбат, - завтра и у нас в Берлине должен быть настоящий праздник. Коман­дование приняло решение: водрузить наше знамя над ратушей.
        — Разрешите мне, товарищ комбат! Майор тоже поднялся. Утомленные, покрасневшие от пороховой гари и дыма глаза его тепло блеснули.
        — Разрешаю! Только запомни: погибать не имеешь права. Задание должно быть выполнено. - А потом тоном Деловым добавил: - Сам подберешь ребят. Документы сда­дите замполиту. Начало операции в 4.00. Минометчики помогут огоньком.
        В грохоте и дыму неумолкаемого гигантского сражения занимался в Берлине рассвет 1 Мая 1945 года. В развалинах перед площадью у ратуши Петр Бутко и его боевые друзья выкурили по последней папиросе. Подошли комбат и его замполит. Шевченко вручил Петру зачехленное полковое знамя.
        — Ну, пора, - сказал комбат и всем пожал руки.
        Смельчаки поползли к ратуше. Минометчики отлично сделали свое дело, проложили «коридор» к цели. Потом, прикрывая разведчиков, по ратуше ударили огнеметы. И вот - площадь позади. Петр и его друзья вскочили в пролом в стене. Забросали вестибюль гранатами и, прокладывая себе дорогу автоматными очередями, устремились наверх. Гитлеровцы сопротивлялись со звериной яростью обреченных фанатиков. Но ничто уже не могло остановить комсорга его товарищей. Шаг за шагом, часто вступая в ожесточенные рукопашные схватки, они продвигались вверх. Сколько так продолжалось - не вспомнить. Но вот, наконец, и чердак, откуда блеснула голубизна майского неба. Ловко пробираясь по крыше, Петр закрепил расчехленное знамя на самом высоком месте.
        Алое полотнище заполыхало на утреннем ветру. Жадно глотнув свежий воздух, комсорг на мгновение вслушался в звуки нарастающего внизу боя. Это уже вслед за его группой в ратушу ворвались бойцы штурмового отряда и добивали эсэсовцев. Увидев над зданием красное знамя, гитлеровцы как очумелые полезли наверх, стремясь сорвать его. Петр Бутко вместе со своим земляком-днепропетровцем младшим лейтенантом Константином Громовым и другими разведчиками стойко отбивали наседавших врагов. Из других домов фашисты начали расстреливать ратушу из пушек и минометов, пытаясь сбить знамя. А оно, словно оберегая себя от вражеского огня, то опадало пурпурными складка­ми, то вновь развевалось на ветру. Вдруг перед Петром встал огненный столб, обожгло плечо, что-то резко толкнуло его, опрокинуло на спину - и разлилась тишина, исчез свет...
        Не знал он, как была окончательно взята ратуша, как Константин Громов вынес из огня его безжизненное, изувеченное осколками тело. Не видел он и того, как через какой-то час в утреннем безоблачном небе над дымящимися развалинами Берлина сопровождаемые эскортом истребителей грозные штурмовики ИЛ-2 на бреющем полете пронесли красные полотнища со словами «Победа!», «Да здравствует 1 Мая!», «Слава советским воинам-победителям!».
        Только через двое суток в госпитале Бутко пришел в сознание. И первым, кого он увидел возле себя, был комбат майор Шевченко. Он поздравил Петра с самой высокой на­градой Родины - присвоением ему звания Героя Советского Союза.
        Долгие месяцы провел Петр Бутко в госпиталях. Врачи сделали всё, чтобы возвратить раненого героя к жизни. Выздоровев и демобилизовавшись, Петр Климентьевич Бутко возвратился в родной Днепропетровск, поступил на завод имени К.Либкнехта и вот уже около трех десятков лет работает контролером ОТК в колесопрокатном цехе.
        Подобно П.Бутко многие либкнехтовцы трудными дорогами войны пришли в Берлин, добив фашистского зверя в его логове. Немало их оставили своп автографы на стенах. поверженного рейхстага. Тот, кто в майские дни 1945 года был у рейхстага, мог видеть на его стене, испещренной надписями советских воинов-победителей, и такие слова:
        «Я, Валя Тутова, из Днепропетровска».
        В грозном 1941 году 16-летняя Валя - дочь мастера баллонного цеха Ф.Н.Тутова вместе с семьей эвакуировалась в Первоуральск. Поступила на трубный завод, делала снаряды. Вскоре добровольно ушла в армию. Короткая учеба, и юная медичка прибыла на фронт.
        Два года войны, как вечность, работала она в полевом передвижном хирургическом госпитале. Своей скромной, но поистине героической работой, часто под бомбежками, обстрелами, она спасла жизнь многим воинам.
        Битва за Берлин вошла также в личную жизнь молодой санитарки большим и радостным событием. Здесь Валентину Тутову приняли в ряды Коммунистической партии.
        После войны возвратилась на родной завод. Ныне Валентина Любченко (по мужу) - техник отдела научной организации труда. Она принимает активное участие в деятель­ности заводской комиссии по работе среди женщин. Ее часто можно видеть в подшефных школах, где она проводит большую воспитательную работу с ребятами, в детских садах и яслях, в клубе.
        Валентина Тутова - одна из многих девушек и женщин завода, которые в грозный для Родины час надели солдатские шинели и плечом к плечу с мужчинами мужественно сражались на фронте с ненавистным врагом. Среди них были и кадровые работницы А.Т.Малахова, А.А.Баркунова и другие, ратные дела которых отмечены орденами и медалями.
        Здесь названа лишь небольшая часть либкнехтовцев, героически сражавшихся на фронте с немецко-фашистскими захватчиками. Не все, однако, дожили до светлого и радостного дня нашей великой Победы. Сотни заводчан геройски пали в боях с немецко-фашистскими захватчиками.
        Время никогда не сотрет из памяти советских людей имя воспитанника заводского коллектива, отважного воина Героя Советского Союза Алексея Лукича Богомаза.
        В 1932 году он пришел на завод имени К.Либкнехта учиться на токаря. Быстро овладел полюбившейся профессией и вскоре стал токарем 8-го разряда. В 1937 году ушел на военную службу, стал моряком Тихоокеанского Флота.
        Война, захват фашистами родного города больно ударили в самое сердце. Алексей рвется на фронт, подает рапорт за рапортом с просьбой направить в действующую армию. В 1942 году с группой моряков-тихоокеанцев он был направлен на Сталинградский фронт. Здесь в этом гигантском сражении рядовой А.Богомаз принял свое первое боевое крещение. Храбрым и мужественным воином оказался он. В ноябре 1942 года он был награжден орденом Красной Звезды. Ему присвоили звание сержанта и доверили командовать стрелковым взводом. А вскоре он надел офицерские погоны и стал командиром роты.
        В декабре 1943 года, в дни ожесточенных боев за освобождение Украины, на гимнастерке Алексея Богомаза появился второй орден Красной Звезды. В это время он был принят в ряды Коммунистической партии, возглавил стрелковый батальон.
        В упорных боях за освобождение Венгрии батальон А.Богомаза вышел к Тиссе. Сильно укрепив ее правый берег, гитлеровцы рассчитывали на этом водном рубеже надолго приостановить наступление советских войск. Но Богомаз и его боевые друзья не намеревались задерживаться. Тщательно разведав огневую систему врага, комбат разработал обстоятельный план форсирования реки.
        В ночь на 7 ноября бойцы и офицеры батальона готовились торжественно отметить 27-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции, а заодно и день рождения своего комбата - ровесника Октября. К полуночи, возвратившись из штаба дивизии, А.Богомаз объявил:
        — Праздновать, друзья мои, будем на том берегу. Наш план одобрен. Получен приказ форсировать Тиссу.
        Батальон быстро пришел в движение. В кромешной темноте под проливным холодным дождем бойцы вытаскивали из густого прибрежного лозняка и тихо опускали на воду лодки, понтоны, плоты и другие подручные средства. Первым со станковым пулеметом на небольшой утлой лодчон­ке отправился через стремительный бурный поток Тиссы комбат.
        Гитлеровцы обнаружили переправу, когда уже добрая половина батальона достигла середины реки. Закипела от разрывов мин и снарядов река. В тот же миг по огневым точкам гитлеровцев, заранее засеченным и пристрелянным, мощным массированным огнем ударили наши минометчики и артиллеристы. Одна за другой подавлялись фашистские огневые точки. А правый берег всё ближе и, наконец, по днищам лодок и понтонов зашуршал песок. Во главе со своим комбатом бойцы стремительным рывком ворвались в первую вражескую траншею и в яростном рукопашном бою овладели ею. К рассвету и вторая линия обороны гитлеровцев была взята. Здесь в наступившей скоротечной передышке богомазовцы подняли свои солдатские кружки с фронтовыми ста граммами, отметили 27-ю годовщину Великого Октября, поздравили своего комбата с днем рождения. И снова бой - огневой и рукопашный, невероятно яростный по накалу.
        Шаг за шагом батальон расширял плацдарм, на который уже переправились другие подразделения. Фашисты не выдержали и бросились поспешно отступать. Бой уже близился к концу, когда вражеская пуля остановила сердце отважного комбата.
        Указом Президиума Верховного Совета СССР капитану Алексею Лукичу Богомазу за форсирование Тиссы и проявленный при этом исключительный героизм было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
        Венгерский народ свято чтит светлую память Героя, отдавшего свою жизнь за освобождение многострадальной Венгрии от фашистской чумы. В Будапеште на площади Бела Куна стоит памятник Алексею Богомазу.
        Моряки-тихоокеанцы, с которыми начинал свою военную службу А.Богомаз, узнав о геройской смерти своего боевого товарища, в декабре 1944 года прислали в райисполком Амур-Нижнеднепровского района письмо. В нем они просили назвать улицу, где родился и вырос Герой, его именем. Эта просьба моряков и желание жителей Нижнеднепровска были удовлетворены: улица Березовая была переименована в улицу Алексея Богомаза.
        Память никогда не уступит смерти и имя потомственного заводчанина коммуниста Николая Семеновича Трубицына.
        Небольшую, но яркую жизнь прожил этот человек. В ней, как солнце в капле воды, отражается судьба нескольких поколений закодчан.
        Перед нами его фронтовые письма. Какой жизнеутверждающей силой, какой глубокой верой в нашу великую победу проникнута каждая строчка их! Так, в одном письме, обращаясь к сыну Владимиру, он писал: «Ты уже большой, во второй класс ходишь. Учись хорошо н знай, что мы многое не успели сделать. Готовься к тому, чтобы, когда я возвращусь с победой домой, ты стал мне первым и надежным помощником в наших больших делах».
        Николай Семенович не дожил до светлого дня Победы. Старший политрук геройски погиб в боях за освобождение Украины. Слова, обращенные им в письме к сыну, - это как бы завещание павших в борьбе с фашизмом воинов молодому поколению. И надо сказать, что сын Николая Семеновича оказался верным заветам отца. Свою судьбу он накрепко связал с заводом, на котором работали и его дед, и отец. Инженер цеха шарикоподшипниковых труб коммунист Владимир Трубицын достойно продолжает славную эстафету отца.
        Рядом в соседнем цехе-гиганте трубном №4 инженер-трубопрокатчик Михаил Писаненко также самоотверженным трудом продолжает дела своего отца инженера Михаила Григорьевича Писаненко, геройски павшего в бою с немецко-фашистскими захватчиками. Верный светлой памяти отца, он также стал инженером-трубопрокатчиком. В их доме как реликвия сохраняются письма отца с фронта. Вот что писал он в мае 1943 года своей жене Екатерине Григорьевне, находящейся в эвакуации на Урале:
        «...Начать заново счастливую мирную жизнь, полную радости и труда - это наша заветная мечта. Но чтобы она стала действительностью, мы еще должны пройти сквозь жесточайшие бои, освободить все паши города и села от ненавистных оккупантов...
        Мы знаем, что за это нам придется пролить немало кро­ви, а другим и заплатить своей жизнью. Таков суровый закон войны. Зато человечество будет избавлено от коричневой чумы варваров XX века, помеченных фашистской паучьей свастикой.
        Должен сообщить тебе, что теперь я нахожусь на Украине. И вполне возможно, что мне придется участвовать в освобождении города, в котором мы с тобой так счастливо жили и трудились до войны. Я уже не так далеко от него...»
        Как и предвидел Михаил Григорьевич, ему пришлось освобождать свой город и даже свой родной завод. Когда, преследуя гитлеровцев, М.Пасаненко с группой бойцов вступил на территорию завода, сердце его сжалось от острой боли, на глаза навернулись слезы. Он не узнавал родного за­вода. На месте трубного цеха, в котором работал до войны, громоздилась груда битого кирпича и искореженного железа. И все остальные цехи - сплошные развалины и пепелища.
        Еще большая ненависть к фашистским захватчикам охватила офицера, еще крепче стал он бить врага. В тяжелых кровопролитных наступательных боях за освобождение Днепропетровской области артиллеристы М.Писаненко были всегда впереди. К 18 января дивизион вышел к небольшой деревушке Лысая Балка, являвшейся сильным опорным пунктом немцев. В это морозное вьюжное утро у Михаила Григорьевича было особенно приподнятое, радостное настроение. Только что он получил письмо, в котором жена сообщила, что вместе с трехлетним сыном Мишуткой возвратилась из эвакуации домой, в родной город.
        Бои шли очень тяжелые. Гитлеровцы беспрерывно контратаковали, но каждый раз, оставляя на поле боя чадные костры танков и самоходок, откатывались назад. Вечером при отражении особенно яростной контратаки фашистов капитан Писаненко был тяжело ранен и вскоре в медсанбате скончался. Похоронили его на окраине освобожденной Лысой Балки. Вскоре останки отважного воина были перенесены в его родной Нижнеднепровск и захоронены возле за­водского стадиона рядом с могилой его бывшего командира дивизии генерала Каруна, который пал в боях за освобождение Днепропетровска.
        На заводе воздвигнут монумент светлой памяти заводчан, погибших в боях против немецко-фашистских захватчиков. У подножья его горит вечный огонь. В день 25-летия Победы здесь на состоявшемся многотысячном митинге был торжественно открыт мемориальный уголок. На массивных плитах увековечены имена более 300 заводчан, геройски павших в годы Великой Отечественной войны.