Завод "Коминтерна"

     Сухим осенним утром над Днепром неожиданно поплыли звуки оркестра. Солнечные блики играли на трубах музыкантов и регалиях местных путейцев, собравшихся 15 ноября 1873 года на станции в честь открытия нового участка дороги. После нескольких речей ударили в колокол, и по новому пути пошел поезд. На этом торжества кончились. Городские власти не одарили железнодорожников вниманием, не придали особого значения и самому событию. Между тем, небольшая ветвь на Екатеринослав от железной дороги Лозовая-Александровск имела громадное значение. По сути, в этот день станционный колокол возвестил о зарождении нового промышленного района на юге России, ибо Екатерининская железная дорога соединила криворожскую руду с углем Донбасса.
     Уже спустя десятилетие на правом берегу Днепра задымили трубы Брянского завода, один за другим возникали рабочие поселки - Чечелевка, Кайдаки, Фабрика. Вековому затишью пришел конец. В начале 90-х годов у поселка, получившего название Амур, уже стучали кирки, раздавались команды десятников. Все выше поднимались корпуса металлургических заводов.
     В своем гениальном труде "Развитие капитализма в России" В. И. Ленин писал: "...в Нижнеднепровске, под Екатеринославом, на пустынной песчаной местности, где ныне ряд заводов, образовалось новое поселение в 6000 душ"¹.
     Поселок Амур рос, как на дрожжах. В поисках заработка сюда хлынули переселенцы из Курской, Орловской, Киевской, Черниговской губерний. К 1900 году на Амуре уже насчитывалось 2000 дворов, здесь проживало 20 тысяч человек. Это было как раз то время, когда на левом берегу Днепра задымили трубы завода. Сегодня, как известно, он объединяет несколько цехов, которые раньше считались отдельными предприятиями, а именно: листопрокатный, лудильно-оцинковальный, лопатно-метизный (бывший Шодуар "Б"), сортопрокатный (завод Лан-ге); до 1940 года в его состав входил машиностроительной завод ("Сириус"), ныне ДЧВЗ.
     Первым в 1895 году был пущен металлургический завод Ланге. Его хозяин - бельгийский инженер, приехавший в Россию с толстым кошельком и замыслом построить собственный завод, недолго раздумывал, где основать предприятие. По дешевке купив у местного помещика 100 десятин пустующей земли, он дал ход своему делу.
     Завод имел три главных производства: сталелитейное-с двумя мартеновскими печами, каждая с посадкой по 1200 пудов металла; сталепрокатное, оборудованное тремя калильными печами и тремя станами для прокатки листового (крупного и мелкосортного) железа; трубопрокатное, где на девяти станках производилась сварка и прокатка всевозможных труб. Работали также чугунолитейная с вагранкой, кузница с тремя горнами и паровым молотом, механический цех. Оборудование приводилось в движение с помощью шести паровых машин в 1800 лошадиных сил каждая. От станции Нижнеднепровск к заводу был подведен железнодорожный путь. Ежегодно предприятие выпускало свыше 250 тысяч пудов листового железа на 460 тысяч рублей и свыше 300 тысяч пудов труб на 1,5 миллиона рублей. В 1897 году бельгийский промышленник на базе своего завода сколотил акционерное общество "Екатерининский трубо-железопрокатный завод" с основным капиталом 1 миллион 200 тысяч рублей и тут же вступил в страховое общество. Собственно, страховка говорила больше о трусости новоявленного капиталиста, лишний раз подтвердив, что рано или поздно ему придется уносить ноги из России. И действительно, Ланге владел заводом недолго, менее десяти лет. Но и за это время на непомерной эксплуатации русского пролетариата успел накопить баснословный капитал.
     Почти вслед за бельгийским предпринимателем в Екатеринославе обосновываются немецкие капиталисты. Они понимали, что, коль в этом крае начало создаваться сталелитейное и железопрокатное производство, ему нужно оборудование. И поспешили предложить свои услуги. Так, в 1896 году хозяева Дюнербургского машиностроительного общества рядом с заводом Ланге открывают свой филиал - машиностроительный завод. Эти два предприятия разделяла всего одна узкая улочка. Она осталась и по сей день - улица Каляева.
     Новый завод был оборудован лучше, чем предприятие Ланге. Из Германии сюда завезли новейшее оборудование. Стоимость его определялась в три миллиона рублей. Вслед за станками, мерительным инструментом и другим оборудованием прибыли и высококвалифицированные иностранные рабочие.
     К золотому дну Приднепровья потянуло и бельгийских капиталистов Шарля и Густава Шодуаров, щедро вкладывавших до того свои капиталы в строительство заводов в Бельгии и Франции. Вначале энергичные бельгийцы построили завод на правом берегу Днепра - Шодуар "А" (ныне трубопрокатный завод имени Ленина). Затем пришла очередь до левобережья. В конце 1897 года после деловых переговоров в Городской думе я пышного банкета в доме губернатора дирекция завода Шодуар "А" послала восторженную телеграмму своим хозяевам о коммерческой сделке - приобретении земельного участка для строительства второго завода под индексом "Б".

Завод Шодуар "Б".

     И вот весной 1899 года над Амуром раздался гудок еще одного металлургического предприятия - Шодуара "Б". Первым продукцию выдал листопрокатный цех. А спустя месяц в действие было введено оцинковальное отделение. Но хозяева Шодуара "Б" ненасытны. Рядом - маленькая, вчетверо меньшая фабрика "Карл Бехтольд", построенная в том же 1899 году. Как и на Шодуаре "Б", здесь каталось и оцинковывалось тонколистовое железо. Но не выдержало мелкое предприятие конкуренции с сильным соседом. Шодуары прибирают его к своим рукам.
     Бельгийские капиталисты торжествовали: успех на новом заводе обозначился. Им и дела не было до того, что каждый рубль прибыли-это горький пот и кровь рабочих. Как и на заводах Ланге, машиностроительном, труд здесь - рабский. Особенно изнурительным он был в листопрокатном цехе: здесь все делалось вручную. Гнетущее впечатление производило и само помещение - низкие потолки, кругом грязь, духота. О вентиляции люди даже понятия не имели. Не было и бань.
     На предприятии широко применялся труд женщин и подростков, заработная плата которых была намного ниже, чем у мужчин.

Я.А.Новиков,
один из первых рабочих завода Шодуар "Б".

     - Как и многие мои сверстники, - рассказывал бывший рабочий лудильно-оцинковального цеха Федор Александрович Цуканов, - я начал трудовую жизнь мальчиком в отжигательном цехе Шодуара "Б", мне едва исполнилось тринадцать. Хотелось ходить в школу, но она была закрыта по случаю войны с Японией. Ушел на фронт отец, и мать осталась с четырьмя детьми, из них я самый старший. Работал на развеске листов кровли с шести утра и до шести вечера. Платили же в день 40 копеек. Часто из заработка приходилось вносить штрафы. А штрафовали нас по всякому поводу и без повода. За то, что забыл повесить или снять рабочую марку, разбил стекло или косо посмотрел на мастера...
     В мизерной зарплате рабочих штрафы, официально введенные царским законом еще в 1886 году, составляли львиную долю. В 1902 году из 508 рабочих завода Шодуар "Б", например, было оштрафовано 470, причем каждый дважды. А еще через год количество штрафов превысило число рабочих. На заводах отсутствовала всякая охрана труда и техника безопасности. Почти ежедневно кто-нибудь попадал под прокатные валки или оказывался раздавленным тяжелой болванкой. На том же Шодуаре "Б" в 1903 году было травмировано 137 человек.
     - Вальцовщик Козлов травмировал руку,- вспоминает бывший рабочий листопрокатного цеха И.Т.Комаров. - Когда же он попросил у начальника цеха увольнение, тот ответил бранью и не разрешил покинуть рабочее место...
     Зато большие права предоставлялись священникам. Хозяевам заводов они служили, как говорится, верой и правдой. Часто на Шодуар "Б" заходил поп по имени Вак из амурской церкви. Поводом для его посещения служило то обстоятельство, что не все рабочие говели в дни так называемого великого поста. Это, естественно, уменьшало доходы церкви. Поп жаловался директору: - До сих пор не говели из отжигательного цеха 100 человек, листопрокатного - 80, механического - половина. Отпустите людей на три дня гонения.
     И директор специальным приказом давал увольнение рабочим. Но денег за потерянное в церкви время никто не платил. Семьи рабочих голодали.
     До наших дней дожил один из ветеранов Шодуара, бывший рабочий листопрокатного цеха Яков Алексеевич Новиков. Сейчас ему 95 лет. Он хорошо помнит то далекое, безвозвратное время - и каторжный труд, и мизерную зарплату, и жестокие расправы полиции, помнит, как поднимались рабочие на организованную борьбу, как росла в их сознании мысль: долой капитализм!